Адепты стужи - Страница 343

343

И тем не менее, она сделала прямой запрос на дополнительные данные. Запрос проскочил очень быстро — система была построена так, что запросы обрабатываются не по времени их поступления, а по степени опасности лиц, относительно которых они сделаны: нельзя дать опасному преступнику скрыться. Ответ пришел почти сразу же — больше никакой информации о субъекте, которым интересовалась агент Эрнандес не было. Странно…

Она вышла и зашла снова — теперь уже под своим личным паролем очень высокого уровня допуска, который работал только с определенных компьютеров. Снова подождала, пока загрузится файл на Кросса — и, просмотрев его, поняла, что же за всем этим скрывается.

В файле было все — отпечатки пальцев, личные дела из полиции и армии, группа крови. Господи… военное училище, потом разведывательно-диверсионное подразделение. Потом не один год в Белфасте, на самом краю, в Особом отделе полиции. Марианна знала что такое ИРА — хотя недобрых чувств к САСШ они не испытывали и вообще, в САСШ ирландцы вели себя чрезвычайно корректно, если не считать сбора денег и закупки вооружений — все равно Секретная служба следила за ними как за потенциальным источником проблем. Жуткие репортажи из Белфаста показывали довольно часто. Если он четыре года отслужил в особом отделе полиции…

Ага!

Читая дальше, Марианна поняла, каким образом все произошло. Плен в Бейруте! Вот значит, как. Получается в Бейрут приехал один человек — а вернули через несколько месяцев в качестве военнопленного совершенно другого человека. Остается удивиться, как его не расколола британская контрразведка, кичащаяся своими традициями — но это не имеет значения…

Так что же получается. Скорее всего, незнакомец не соврал хотя бы в одном. А если он не соврал в одном… Кстати…

Марианна вывела на принтер лист с отпечатками пальцев — в этом варианте файла они были — и сравнила их с теми, что она сняла с бокала. Не нужно быть экспертом, чтобы понять — совпадение. Если и не полное — то почти полное. А таких совпадений не бывает…

Звонок!

Телефон зазвонил внезапно и так громко, что Марианна вздрогнула. Она смотрела на аппарат — а тот настойчиво продолжал звонить, весело подмигивая красным глазком.

Кто может звонить в такой час сюда? Она никому не говорила о том, что будет в это время на работе. Почему не на сотовый, а сюда? Никто ведь не знает о том, что она на работе.

Или знает???

Что-то словно толкнуло ее в спину. Она быстро выключила компьютер, подошла к шредеру чтобы скормить ему лист с отпечатками и пленки — но отдернула руку. Смяла все в комок, сунула в сумочку — выбросит по дороге. Выключила сначала компьютер, потом и освещение. И — выскочила из кабинета, побежала к лестнице…

По дороге ей никто не попался — поздно, сейчас в здании только дежурные и уборщики. Снова прокатав в валидаторе свой пропуск, она вышла на улицу, побежала к машине. И — когда черный Субурбан приглашающее мигнул фарами, и щелкнули блокираторы дверей — она в последний раз обернулась, чтобы посмотреть на здание…

Свет в ее кабинете горел…

19 августа 1996 года. Вудбридж, федеральный округ Колумбия

Съехав со сто двадцать третей дороги, тяжелый, мощный внедорожник, урча мотором попер по засыпанной щебнем проселочной дороге, подслеповатые фары резали мрак — но все их усилия ограничивались двадцатью метрами. Тени разной степени черноты плясали перед глазами, ей казалось, что она не едет, а плывет на своем Субурбане, над ней многометровая толща воды. Всего лишь несколько километров от Вашингтона — а такая глушь…

— Эй, что ты, черт возьми, делаешь… — спросила она себя под нос…

Берег появился так внезапно, что она едва успела остановить машину — еще секунда и грузный внедорожник рухнул бы носом в болотистую прибрежную хлябь, и для того чтобы вытащить оттуда федеральную собственность пришлось бы приглашать, наверное, военных с базы Дэвисон, расположенной севернее. Она бы поставила себя в глупое положение и заодно пошла бы очередная волна слухов — для чего она приезжала ночью в такую глушь? Конечно чтобы с кем-то перепихнуться. А потом кавалер сбежал, оставив даму расхлебывать неприятности. Мысли в голову лезут…

Она погасила фары, вышла из машины, нарочито громко хлопнула дверью. Привести сюда кого то или сообщить кому-то о предстоящем рандеву она и не подумала. Бесполезно. Все они — городские жители, а здесь… несколько километров от Вашингтона а такая глушь как где нибудь в Канзасе или Айове. Ее прикрытие здесь буде заметно как прыщ на носу — и тогда русский просто уйдет. А ей хотелось продолжить разговор…

— Темень то какая…

Словно отвечая на сказанные вполголоса слова, где-то неподалеку что-то то ли завыло, то ли заухало… ужас. Подскочив на месте, она обернулась — и увидела два огромных, светящихся желтым, нечеловеческих глаза, уставившихся на нее.

Только через несколько секунд, которые она провела, замерев от ужаса, Марианна Эрнандес поняла, что это просто сова-неясыть.

— Господи, как ты меня напугала…

Сова, словно соглашаясь со сказанным в ее адрес, ухнула, взмахнула крыльями и бесшумно слетела с ветки…

— Западнее Потомака…

Марианна развернулась на голос. Он был меньше чем в пяти метрах от нее — просто силуэт, едва заметный на темном фоне. Силуэт и знакомый голос.

— Что — западнее Потомака?

— Бытующий в Вашингтоне обычай. Находясь западнее Потомака, никогда не рассказывай правду о том, что творится восточнее Потомака [Такая пословица действительно имеет хождение в Вашингтоне. Дело в том, что большинство зданий федеральных органов власти находятся западнее Потомака — соответственно правду о том, что там творится, стране рассказывать нельзя]. Весьма прискорбный надо сказать обычай. Но мы с вами сейчас его нарушим, не так ли?

343