Адепты стужи - Страница 148

148

А этот сайт был общий и его знали все. Знали и должны были заглядывать — раз в месяц. Каждому из нас было присвоено кодовое обозначение соответствующее одной из моделей обуви, которой торговали на сайте. Все модели — сообщение адресовано всем. Слово же «распродажа» имело свой, особый смысл.

Код возвращения…

Код возвращения — условный сигнал, означающий что здесь мне больше делать нечего. Россия ждет меня обратно. Все что я должен был здесь сделать — я сделал.

Или не все?!

А как же быть с тем, что тут произошло? Как быть с О'Доннелом, моим агентом, которого выпотрошили как свинью, из-за того, что он работал на меня? Как быть с полковником, который все это устроил — он что, останется безнаказанным? Выйдет чистеньким из всего этого дерьма? Как быть с Риджвеем — сначала его обвинили в том, что он прохлопал подготовку теракта — а теперь окажется, что один из его подчиненных, за которого он не раз вступался — русский агент? Это как — нормально? Могу ли я говорить о том, что я человек чести — если так поступлю? Да — я немало сделал, чтобы наказать тех кто был причастен — но как же быть с непричастными?

Азардовать не велю и не советую — но брать деньги и не служить — стыдно…

И я принял решение. Моим кодовым номером было Н81 — так назывались кожаные туфли типа «монк» коричневого цвета. И я — открыл ящик для заявок прямо на этом сайте и оставил запись о том, что нуждаюсь в дополнительной информации по модели Н81. Указал и номер ящика — его я открыл больше года назад и с тех пор им не пользовался. На условном языке это значило — вернуться не могу, нуждаюсь в личной встрече с куратором…

Пацану дал немного «на чай» — как это было принято. Теперь надо появиться дома — и обзавестись наконец то пистолетом — а то и в самом деле — как голый хожу.

27 июля 1996 года Вест Дрейтон, Великобритания

Они встретились в районе Вест Дрейтон, что на западе столицы Великобритании Лондона, в небольшой придорожной забегаловке, где гость столицы может посидеть, съесть знаменитый британский пудинг и выпить чашку кофе или кружку эля. Название у этого заведения было странное, как и у многих других британских общественных заведений — Gates, Врата. Хозяин встречи углядел в этом некий символизм.

Причин, почему среди множества вариантов избрано было именно это место встречи, было множество. Первая и самая главная — совсем рядом была кольцевая дорога, опоясывающая Лондон — М25 с очень интенсивным движением, перекрыть ее полицейскими силами, если возникнет такая необходимость, было практически невозможно, а вот затеряться в транспортном потоке — запросто. Вторая — совсем рядом были главные воздушные ворота Великобритании и Лондона — международный аэропорт Хитроу. Этот аэропорт, пропускающий в год до сотни миллионов пассажиров, был настолько оживлен и бестолков, что на его гигантской территории можно было спрятаться не только одному человеку — там мог спрятаться целый полк. Третья причина — гость должен был прилететь сюда с Востока и по территории Великобритании перемещаться он хотел как можно меньше, окрестности аэропорта в качестве места встречи его вполне устраивали. Ну и последнее — как ни странно — гость родился всего в нескольких километрах отсюда, и знал эти места как свои пять пальцев, более ого — скучал по ним. Поэтому, встречу назначили ровно на полдень, во «Вратах».

Хозяин встречи прибыл первым. На сей раз он избрал личину водителя разъездного фургона — недовольное лицо, измазанные в машинном масле руки, джинсы, свитер и рабочий халат, тоже заляпанный пятнами поверх. Какая-то свернутая толстая газета подмышкой. Старый, носатый фургончик BMC с эмблемой дешевой службы доставки, который на ходу пырхал дымом и завывал изношенной коробкой передач. «Монах» вошел в заведение, недовольно огляделся, заказал «ленч работяги» и отправился его поглощать на угловой, самый дальний от входа стол.

Несмотря на весь оперативный опыт «монаха» он так и не заметил когда появился «бухгалтер». Он словно вырос из пола, только что его не было — и вот он стоял перед тобой. Загорелый, чуть постаревший — но это безусловно был он, «бухгалтер». Дешевый серый плащ, очки в роговой оправе. Бухгалтер…

— Извините… Здесь не занято?

— Присаживайтесь… — нарочито раздраженно, делая вид что тут конечно лишнему человеку не рады, но и отказать нельзя, сказал «монах».

— Спасибо… Погодка сегодня не очень… С утра обещали дождь, потом солнце — а вот дождя нет, зато тучи…

Посидели. Помолчали, поглощая свой ленч. Потом монах тихо, едва шевеля губами, заметил…

— Ты переигрываешь…

— В чем? — так же тихо спросил бухгалтер.

— Загар. Не вяжется в картину…

— Его быстро не уберешь. Кроме того — я ведь могу ходить в солярий?

— Не вяжется — настойчиво повторил Монах — в солярий ходят те, кто следит за собой, а не простые пожилые счетоводы. Впрочем, ладно… Где ты сейчас?

Бухгалтер не ответил — он дожевывал сосиску и монах понял, что задал лишний вопрос, на который вряд ли получит ответ…

— Как ты?

— Лучше чем когда бы то ни было. Вы вернулись, сэр?

— Нет. Я в отставке.

— Жаль… — Бухгалтер пожевал губами — если бы вы были на своем посту тогда, когда все это дерьмо заварилось в Бейруте, возможно, все было бы сейчас по-другому…

— Возможно. Ты сейчас не в Британии?

— Нет… У нас со службой заключено небольшое соглашение. Они раз и навсегда отказываются от мысли ликвидировать меня — а я отказываюсь от мысли купить себе небольшую лавочку в тихом пригороде Лондона и прожить там остаток своих дней. Монстрам, подобным мне не место в тихих пригородах, сэр…

148