Адепты стужи - Страница 107

107

— Ты думаешь, что у пацанов лет двадцати хватило ума взорвать Лондон?

— Нет, я думаю, что так моя задница подвергается меньшему риску словить пулю. Вот и все…

Помещение, где обычно проводили «брифинги» — большой зал с обшарпанными стенами, небольшой кафедрой, похожей на университетскую, диапроектором и экраном, было как и всегда пропитано смесью запахов курева и кофе. Курили здесь все несмотря на строжайший запрет купить в здании, а кофейный автомат, в который раз в пару дней загружали здоровенные брикеты «Ирландского ликера», и который вполне мог плюнуть тебе кипятком на руку, стоял прямо у двери. Стулья — как это всегда и бывает после большого совещания, стояли в полном беспорядке, недопитый кофе в стаканчиках стоял на полу.

— Суперинтендант, сэр… — я обозначил строевую стойку, чтобы не огрести сходу…

Суперинтендант Малькольм Риджвей поднял голову — до этого он сидел за столом, охватив голову руками. Перед ним стояли в ряд три полупрозрачных стаканчика с кофе, судя по отсутствию парка уже остывшим. Один полный, один почти пустой и один пустой.

— Кросс… Ну как выходной?

— Сами понимаете, сэр…

— Понимаю… — суперинтендант видимо пар уже выпустил, и сил на ругань у него не оставалось — теперь выходных долго не будет. Ни у кого.

— Что произошло?

— Что произошло… — суперинтендант взялся за трубку и начал набивать ее табаком, уминая золотистое крошево в черное, прокуренное жерло трубки большим пальцем — произошло то, что центр Лондона взорван или обстрелян. Скорее даже второе.

— Обстрелян, сэр?

— Вот именно, Кросс. Обстрелян. Или того хуже — разбомблен.

Я подхватил стул — недавно раздолбанные деревянные заменили на новые легкие офисные из металла и пластика — уселся в первом ряду. Не укладывалось в голове.

— Вы хотите сказать, что это дело рук ИРА?

— А чьих еще? Слушаю предложения, если они будут — я буду очень рад. Но пока — кроме как ИРА больше некому. Значит — отвечать за все будем мы.

— Говорят, что пятьсот погибших…

— Больше. Уже сейчас понятно — больше, причем не все завалы разобраны. Первый удар по Даунинг стрит десять, потом просто били по центру. Непонятно даже сколько взрывов произошло, говорят о нескольких десятках.

— И все валят на нас?

— А на кого? Четырнадцатое управление как всегда отмажется, у МИ-5 есть покровители на самом верху, да и функции у них особо не определены, они действуют в режиме секретности. Скотланд-ярд, центральное управление — а они-то тут при чем. Лондонская полиция тоже отмажется. И получается, что проследили подготовку террористического акты — мы. Особый отдел.

— Сэр, МИ-5 впрямую занимается борьбой с терроризмом, а четырнадцатое управление как раз и создано специально под Северную Ирландию. И с момента создания его штат увеличился на порядок. Если нужна чья-то голова — то их голова подходит в самый раз.

Суперинтендант ничего не ответил — просто махнул рукой, безмолвно говоря — «сохранить бы свою»…

Внезапно мне стало жаль этого человека, открытого, земного и сурового. Он тянул лямку и служил этой стране всю сознательную жизнь, сначала в полку Шотландских стрелков, потом в полиции. Он добровольно пошел на самый опасный участок работы, он знал, что Белфастская бригада приговорила к его к смерти, он уже пару лет не видел свою семью, потому что привозить их в Ирландию было смертельно опасно. Он жил в Армаге, в казарме, его семья жила в другой такой же казарме, где то по ту сторону залива. Он никогда не умышлял против России, ему наплевать на все политические интриги. Но свое место он не сохранит — потому что рано или поздно меня раскроют. Успею я уйти или нет — это другой вопрос — но ему головы точно не сносить. Начальник человека, несколько лет действовавшего против Британии, совершившего ряд особо опасных государственных преступлений. За такое нигде, никого и никогда не прощали.

Жизнь несправедлива. Смерть, кстати, тоже.

— Мой приказ, сэр?

— Приказ… У меня для тебя есть отдельное задание. К нам направляются какие-то ребята из Лондона, из четырнадцатого управления. Мне позвонил один давний приятель и сообщил по секрету, что один из них — из контрразведки, второй — как ни странно только что из САС. Вроде как их направляют на усиление — но мне это не нравится. Еще не хватало, чтобы лондонские выскочки совали свой длинный нос во все местные щели. Кончится это, чую тем, что они либо развалят нам работу, либо их просто пристрелят на улице, и отвечать за это будем мы. Поэтому, Блэдсо возьмет на себя первого — а тебе я поручаю опекать второго, который из САС. Ты ведь тоже из спецвойск — поладите.

Мне это тоже не понравилось. Совсем.

— Я с флота, он из армии. Скорее набьем друг другу морду.

— А вот это отставить. Никакого массажа морд чтобы и близко.

— Какой у них уровень допуска?

— Не знаю… — суперинтендант отпил глоток остывшего кофе из полного стакана — но судя по всему наивысший, в Лондоне только такой и дают. Там у уборщицы в Темз-хаус [Темз-Хаус — новая штаб квартира службы безопасности, на самом берегу Темзы, она же — «дом из песка», «песочный дом»] допуск выше, чем у меня. В любом случае — завтра разберемся. Они прилетают в Армаг ночью, с ними скорее всего будет целая группа. С самого утра они заявятся сюда — поэтому ты мне будешь нужен здесь.

— Я понял, сэр…

— Иди, вздремни. День предстоит тяжелый, и одному Господу известно, сколько впереди таких дней.

Спать я, конечно же, не стал — хотя в кабинете, как и полагается бывшему спецназовцу ВМФ, а теперь — копу из Особого отдела я держал армейский спальник, купленный на распродаже списанного армейского имущества за копейки. Перед тем как спать, надо было кое-что сделать.

107