Адепты стужи - Страница 101

101

Оп-па… А мясо то уже успело начать подгорать. Это нехорошо. Вообще — не привыкну я к местному мясу на решетке, никак не могу понять, в какой момент оно подгорать начинает. А шашлык здесь не сделаешь. Единственное, что роднит о, что я приготовил с кавказским шашлыком — так это то, что перед приготовлением я мясо отмачиваю в уксусе со специями, чтобы размягчить его. Секретом ни с кем не делюсь и вообще: это — для себя.

Пока я перекладывал мясо на пластиковые тарелки — здесь принято именно так, по простому — появилась Мэрион. Ни слова ни говоря шумно плюхнулась рядом, и пока я раскладывал новую порцию мясных кусков на решетке и ворошил угли — умудрилась половину слопать. Завидую белой завистью — столько ест, ни в чем себе не отказывает — и чтобы хоть один лишний килограмм…

— Вкусно… — среди дурных привычек Мэрион было говорить с набитым ртом — научишь как готовить?

— Это мужское дело. Мясо должен готовить мужчина, так еще с древности повелось. Мужчина добывает, женщина — хранит очаг.

Мэрион оторвалась от еды, посмотрела на меня каким то странным взглядом…

— Знаешь… Иногда я думаю, что ты не от этого мира. Что ты прилетел с какой-то далекой звезды…

Опасный момент…

— Пойду-ка я к машине… — я поворошил угли, чтобы скрыть замешательство — принесу еще соуса. Где он?

— В багажнике…

Рацию я с собой не взял, а вот сотовый — взял, но положил в собой в машину. Машинально взял, взглянул — лучше бы этого не делал. Прием неуверенный, всего одна палочка из трех — а вот звонков то неотвеченных…

И все от начальства…

В душе моей ворохнулась совесть. Странно — вспомнились слова императора Николая Первого, сказанные им офицерам, которых он отправлял… ну, сейчас это называется «военный советник». Он сказал им перед отправкой: «Азардовать не велю и не советую, а брать деньги и не служить — стыдно». Вот и у меня такая же ситуация — то ли служу, то ли…

Суперинтендант ответил не сразу — пришлось перезванивать трижды. Уже тогда начал понимать — неладно дело. Наконец, в трубке раздался знакомый хрипловатый голос…

— Сэр…

— Кросс? Какого хрена?! Где ты?

— На отдыхе, сэр… Я же подавал рапорт, вы его подписали…

— Черт бы тебя побрал. Возвращайся немедленно! Общий сбор!

— Что-то произошло, сэр?

— Лондон взорвали!

— В смысле? — не понял я.

— Я и сам ни хрена не знаю! Похоже, взорвана канцелярия премьера и еще несколько зданий в центре. Всем трубят общий сбор! Бросай там… с кем ты — и немедленно в отдел. Немедленно!

— Есть, сэр…

Кто-то, а это — точно не я…

— Мэрион! Собирайся, срочно! Собирай все, в машине доешь! Нужно возвращаться!

Именно тогда — когда я гнал машину по узкой извилистой тропе, пытаясь как можно быстрее выбраться на трассу и дать полный газ — меня посетило чувство — то самое. То самое, какое у меня было и в Бейруте — этакая сосущая боль под ложечкой и четкое видение пропасти впереди. Пропасти из которой нет возврата…

Картинки из прошлого. 02 октября 1992 года. Окрестности Москвы

— Имя?

— Александр Реджинальд Кросс.

— Возраст?

— Двадцать восемь лет.

— Дата рождения?

— Пятнадцатое января одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертого.

— Место рождения?

— Белфаст, Северная Ирландия.

— Вероисповедание?

— Протестант.

— Имя родителей?

Молодой человек, сидящий на стуле, пошевелился.

— Отец Реджинальд Кросс, мать — Стела Денбридж.

— Они живы?

— Нет.

— Когда они умерли?

— В день святого Патрика, семнадцатого марта шестьдесят седьмого, во время массовых беспорядков. Их убили паписты.

— Кто простите?

— Паписты. Провос. Католики. Террористы из ИРА.

— Понятно, спасибо. Где вы воспитывались?

— Военная школа-интернат Рили близ Сассекса.

— Вы ее закончили?

— Да, с отличием.

— Дальнейшее образование?

— Королевский военно-морской колледж в Гринвиче.

— Звание?

— Старший лейтенант.

— Специализация?

Молодой человек помялся.

— Разведывательно-диверсионные операции.

— Направление?

— Российская империя.

— К уголовной ответственности привлекались?

— Нет.

— Знаете русский язык?

— В совершенстве.

— Место службы?

— В настоящее время — первая объединенная группа комбинированных операций, командующий — бригадный генерал Джон Т. Харродс.

— До этого?

— Специальная лодочная служба, четвертый отряд.

— Какие задачи ставились перед четвертым отрядом?

— В случае начала боевых действий — за счет активных разведывательно-диверсионных операций не допустить прорыва основных сил Черноморского флота Российской империи в Индийский и Атлантический океаны. В случае, если русским удастся сформировать авианосные ордера — не допускать их снабжения, наводить на них высокоточные боеприпасы.

Смех и грех — но нас учили тому же. Правда нас, диверсантов с Балтики ориентировали на действия против Британии — при наступлении особого периода запереть Флот Открытого моря в бухтах, не дать сформировать авианосные ордера и прорваться в Атлантику, обеспечивать выход собственных подводных лодок-охотников в Атлантику, уничтожать средства снабжения и управления британского флота. В общем — один в один почти.

— Что это у него на руке? — шепотом спросил я, показывая на нечто, напоминающее длинную перчатку с проводами.

— Нечто вроде детектора лжи, но не только. Он действует и как детектор лжи, и как прибор контроля физического состояния. Британцы черт знает какие блокировки могли поставить, профессор Евсевич считает что у него не сознание — а настоящее минное поле. Если мы на что-то нарвемся — то прибор зарегистрирует опасное изменение пульса и давления и вырубит его ударом электрического тока. Потом врачи будут разбираться.

101